По пути в Триполи мы пересаживались в Швейцарии. В аэропорту Барбара подарила мне темно-зеленый шарф Chanel с узором из золотых цепочек и ограненных драгоценных камней. Я работал с ней время от времени почти два десятилетия, и за это время она сделала много таких жестов. Чулочно-носочные изделия Вулфорд в то время было трудно найти в Нью-Йорке, и когда мы были в Европе, она покупала мне все черные непрозрачные колготки, которые я мог унести домой.
Трудно переоценить значение Chanel в начале 1989 года. С тех пор, как шестью годами ранее Карл Лагерфельд стал его художественным руководителем, он вложил дикую энергию в легендарный парижский бренд, который какое-то время был синонимом не высокой моды, а парфюмерии. Он частично преобразил Шанель, возродив и освежив традиционный костюм Коко; это была, мягко говоря, униформа светских львиц и международного гламура и власти в залитых деньгами 1980-х.
Мы прибыли в Триполи посреди ночи, и сотрудники аэропорта сложили огромную кучу нашего снаряжения и багажа в пустом вестибюле. Это была большая группа: съемочная группа, фотограф, съемочная группа из Парижа и Нью-Йорка, продюсер Барбары и я. Нас перевели в невзрачный зал ожидания аэропорта, а затем в богато украшенный зал. Фотографии Вождя висели на всех стенах: в солнцезащитных очках, в военной форме. Мы сидели на мягких диванах, и пугливый, но приветливый персонал угощал нас чаем, пирожными и финиками. Барбара, закутанная в кремовое кашемировое пальто и закрывавшая глаза большими овальными солнцезащитными очками, была неутомима. Ее нервы никогда не показывались, и она никогда не жаловалась. (За все годы работы с ней я ни разу не слышал, чтобы она говорила, что устала, голодна или ей нужно в туалет. Для остальных из нас, простых людей, это может быть трудным.)
Мы поболтали с государственными чиновниками, ждали-ждали, а на рассвете повезли в отель «Аль-Кабир». Солнце поднималось над городом, и над улицами высились огромные рекламные щиты с такими же огромными изображениями Вождя. Мой номер выходил на площадь Мученика; с другой стороны был порт Триполи, а за ним — Средиземное море.
Мне оставили целую комнату подарков: белый кафтан, шитый золотом, и тапочки в тон. (Как мне позже сказали, это было свадебное платье.) Книга на журнальном столике о римских руинах Ливии, Лептис Магна. Несколько экземпляров Зеленая книгареволюционный манифест Вождя, а также Комментарий к Зеленой книгеи Как говорить по-арабски в Ливии. Десяток бутылок воды. Корзина с красными апельсинами с еще прикрепленными листьями.
Мы ждали вызова целый день, получая частые новости от людей Каддафи, которые сновали в номере Барбары. «Может быть, сегодня вечером», — сообщили они. — Может быть, завтра. Нетерпение было не в обязанности Барбары, а в нас, поэтому мы продолжали наступление с ливийцами. Тем временем продюсер и я встретились с Барбарой, чтобы обсудить наше исследование и вопросы, как мы всегда делали несколько раз перед интервью. Она уже была хорошо подготовлена, но до тех пор, пока не включились камеры, она не переставала уточнять, переформулировать и перестраивать порядок своих вопросов.
